Четыре таинственных предсказания для Николая II о его смерти и падении Российской Империи

Андрей ДЕТЦЕЛЬ

Четыре предсказания для Николая II о его смерти и падении Российской Империи

2 ноября 1894 года вступил на престол Николай II - последний российский император. С гибелью всей царской семьи во время Революции 1918 года монархия в России пала. О том, что это произойдет, Николаю II было известно заранее. Мы собрали несколько таинственных предсказаний, которые делали императору.

1. Еще будучи наследником престола, в 1891 году, Николай II отправился в кругосветное путешествие, которое закончилось в Японии. 29 апреля по старому стилю на него было совершено покушение японским фанатиком. За несколько дней до этого, по воле случая, он встретился близ Киото с буддистским отшельником и предсказателем Теракуто. В воспоминаниях сопровождавшего Николая переводчика, маркиза Ито есть запись пророчества этого отшельника. Теракуто предсказал цесаревичу опасность для жизни: «Опасность витает над твоей главой, но смерть отступит, и трость будет сильнее меча, и трость засияет блеском». Действительно, фанатик ударил его мечом по голове, но второй удар предотвратил своей тростью сопровождавший цесаревича принц Георг. По возвращении в Санкт-Петербург, по распоряжению Александра III, эта трость была украшена множеством алмазов и действительно «воссияла». Менее известна вторая часть пророчества Теракуто: «...Великие скорби и потрясения ждут тебя и страну твою... Все будут против тебя… Ты принесешь жертву за весь свой народ, как искупитель за его безрассудства...». Все сопровождавшие его в те дни (еще до покушения) отмечали, что император был глубоко опечален. Тем не менее, Николай был очень молод тогда и вряд ли глубоко задумался над второй частью предсказания.

2. Второе предсказание о своей насильственной смерти Николай II узнал в августе 1896 года, когда вскоре после коронации был со своей супругой Александрой с официальным визитом в Англии. О предсказании астролога Луиса Хамона, более известного под псевдонимом Кайро, российский Император узнал от принца Уэльского, будущего короля Великобритании. Дело в том, что принц незадолго до визита Николая II попросил известного астролога сделать прогноз для своих родственников. Кайро обладал особым талантом предсказывать естественную или иную смерть известных людей. Сам Луис Хамон умер в Калифорнии в 1936 году, точно в то время и в том месте, которые он сам себе предсказал. На листе с данными рождения Николая было написано: «Кто бы ни был этот человек, дата его рождения, числа и другие данные показывают, что в течение своей жизни он часто будет иметь дело с опасностью ужасов войны и кровопролития; что он сделает все от него зависящее, чтобы предотвратить это, но его Судьба настолько глубоко связана с такими вещами, что его имя будет скреплено с двумя самыми кровавыми и проклятыми войнами, которые были когда-либо известны, и что в конце II войны он потеряет все, что он любил больше всего; его семья будет вырезана и сам он будет насильственно убит» («Мемуары Хейро», 2008 год).

3. В марте 1901 года исполнялось 100 лет со дня убийства Павла Первого. Все российские цари после него знали, что в Гатчинском дворце его вдова, Мария Федоровна, оставила особый ларец с запечатанным личной печатью Павла письмом монаха Авеля: «Вскрыть потомку моему в 100-летний день моей кончины». Правда, поскольку вдовствующая императрица Мария Федоровна, хозяйка Гатчинского дворца и мать Николая, в марте 1901 года находилась в Дании, то Николай и Александра ознакомились с этим письмом, видимо, в апреле, когда она вернулась в Гатчино. «В то утро Государь и Государыня были очень оживлены и веселы, собираясь из Царскосельского Александровского дворца ехать в Гатчино вскрывать вековую тайну. К этой поездке они готовились как к праздничной веселой прогулке, обещавшей им доставить незаурядное развлечение. Поехали они веселы, но возвратились задумчивые и печальные, и о том, что они обрели в том ларце, никому, даже мне, с которой имели привычку делиться своими впечатлениями, ничего не сказали. После этой поездки я заметила, что Государь стал вспоминать о будущем 1918 годе как о роковом для него лично и для династии». (Мемуары М.Ф.Герингер, обер-камерфрау императрицы Александры).

Что было в этом письме, остается загадкой. В 1930 году в Берлине было опубликовано «историческое сказание Вещий инок» - ветеран Первой мировой войны Петр Николаевич Шабельский-Борк, известный своей коллекцией раритетов времен Павла Первого, опубликовал это письмо в форме диалога Павла Первого с Авелем. Известно, что возвратились Николай и Александра из Гатчино очень мрачные и опечаленные. В том апреле Николай еще пять раз ездил в Гатчино, к матери. С того же времени начинаются свидетельства о том, что Николай «ничего не боится до 1917 года».

4. 20 июля 1903 года на торжествах прославления в Сарове, Николаю II было вручено послание прославленного святого земли Русской, преподобного Серафима Саровского, в пустынь к которому ездил еще его прапрадед Александр I. Запечатанный конверт передала вдова секретаря («служки») преподобного, Елена Ивановна Мотовилова. Неизвестно, что было в письме. По свидетельству очевидцев, Николай спрятал этот толстый пакет за борт мундира и сказал, что вечером прочитает. И они с Александрой после этого поехали к прославленной блаженной Паше Саровской, с большой свитой, со всеми великими князьями. При этой встрече Императрица Александра Федоровна чуть не упала в обморок, кричала: «это неправда, я не верю вам». Вышли они из кельи на виду у всей свиты просто убитые. Некоторые говорят, что на глазах у Николая II были слезы. Дело в том, что блаженная Паша уже при свидетелях предсказала Николаю и Александре горькую судьбу России и их трагический конец.

Но что же было в письме Серафима Саровского? Вероятно, вечером Николай II прочитал послание Серафима. Журнал Валаамского общества Америки «Русский паломник» сообщал в 1990 году: «Княгиня Наталья Владимировна Урусова была в переписке с Е. Ю. Концевич, которая нам оставила письма, равно как и Воспоминания покойной княгини. Вот что сообщается ею: «Я знаю о пророчестве преподобного Серафима о падении и восстановлении России; я лично это знаю. Когда в начале 1918 года горел Ярославль и я бежала с детьми в Сергиев Посад, то там познакомилась с графом Олсуфьевым, еще сравнительно молодым. Он для спасения каких-то документов, должных быть уничтоженными дьявольской силой большевизма, сумел устроиться при библиотеке Троице-Сергиевой Академии. Вскоре был расстрелян. Он принес мне однажды для прочтения письмо, со словами: «Это я храню, как зеницу ока». Письмо, пожелтелое от времени, с сильно полинявшим чернилом, было написано собственноручно преподобным Серафимом Саровским – Мотовилову. В письме было предсказание о тех ужасах и бедствиях, которые постигнут Россию, и помню только, что было в нем сказано и о помиловании и спасении России».